Нюкарлебю (Nykarleby) — финский шведоязычный городок на побережье Ботнического залива, в северной части области Остроботния, в 75 км от регионального центра Вааса, 50 км на юг от Кокколы, а также всего в 20 км от другого небольшого города Якобстад. Нюкарлебю прямо совсем маленький; население города, в подавляющем большинстве шведоязычное, составляет 3.5 тыс. (2021), всего муниципалитета с окрестностями — 7.4 тыс. (2025). Он в свое время, в 1970-х как минимум, был и вовсе самым маленьким городом страны, даже меньше находящегося с другой стороны Остроботнии тоже крошечного Каскинена, но все-таки с тех пор подрос. Но, как и Каскинен, это тоже самый настоящий город, весьма старый, основанный в 1620 году.
Ny- в Нюкарлебю означает "новый". Город Коккола сейчас по-шведски зовется Карлебю, а изначально звался Гамлакарлебю — Старое Карлебю. Однако основаны они были одновременно, королем Густавом-Адольфом II, который в 1610-20-х основал на Ботническом заливе целый ворох городов, в основном на стороне современной Швеции — в т. ч. Сундсвалль, Питео, Лулео, а на стороне современной Финляндии Торнио. Названия же Нюкарлебю и Гамлакарлебю были еще до этого; Гамлакарлебю существовало минимум с 15 века, а Нюкарлебю отделил от Пиетарсаари и Вёро король Карл IX лишь в 1607. И в названии Nykarleby на самом деле karl происходит от Карла IX (то есть город Новокарлово, получается), а в Gamlakarleby — от старого слова karl, означавшего мужчину или воина. В наши дни в обиходе город иногда зовут Nykaabi.
Нюкарлебю основан в устье Лапуанйоки (Lapuanjoki), по-шведски Лаппо (Lappo å), в пределах города также так и зовущейся рекой Нюкарлебю (Nykarleby älv). Это одна из относительно крупных по финским меркам рек Остроботнии, текущая через город Лапуа и мимо Каухавы. Как и в остальной Остроботнии, местность здесь равнинная, в долине Лапуанйоки — распаханные поля, чуть подальше от реки — леса и мелкие болота, но все равно пологие места без серьезных перепадов высот даже там, как на поверхность выходят скалы. Как ни странно, во всей Остроботнии почти все прибрежные города стоят не в устьях рек, а в лучшем случае поблизости от них — в Ваасе, Якобстаде, Кокколе, Раахе серьезных рек нет, ну разве что Оулу уже совсем на севере стоит в дельте Оулуйоки. По всей вероятности, устья как раз были не очень хорошими местами для морских портов. Ну и, конечно, как обычно, уровень моря на этом побережье падает со скоростью до 7-9 мм в год из-за изостатического подъема земной коры — продолжения "отпружинивания" после последнего оленеденения — так что море отступает, реки удлиняются, и в наши дни Нюкарлебю стоит уже не в устье реки, а примерно в 7 км от него. И даже эти 7 км давно несудоходны ни для чего, кроме небольших лодок. За устьем в наши дни тоже мелко, лежит небольшой архипелаг из пологих островов, мелей и шхер.
Вероятно, именно сомнительное с точки зрения морского судоходства расположение и стало основной причиной, почему Нюкарлебю так и не вырос, и в первые века жил де-факто в основном сельским хозяйством. Порт здесь, конечно, какой-никакой был, в 18 веке даже получил складочное право (tapulioikeus) на международную торговлю, как и остальные остроботнийские города. Одно время Нюкарлебю был достаточно большим центром экспорта дегтя, которым, собственно, примерно весь Ботнический залив был славен; Нюкарлебю, наряду с Кокколой, даже с самого начала дали герб с пылающей бочкой дегтя, только у Нюкарлебю она стоит, а у Кокколы лежит на боку. Надо полагать, по Лапуанйоки деготь хотя бы было удобно сплавлять из глубины Остроботнии, где его гнали из сосновых лесов. Но во второй половине 19 века, когда старая гавань стала непригодной для использования, эта отрасль завяла (хотя в других местах Остроботнии, особенно на севере, дегтем продолжили зарабатывать еще до начала 20 века). Большая часть города сгорела в 1858, и город после этого предлагали перенести в более удобное место, южнее, под Оравайс, но так и не перенесли в итоге, а отстроили на старом месте по новому, более регулярному плану — жалко было бросать то, что уцелело, в том числе огромную великолепную деревянную церковь.
Железная дорога пришла в город в 1903, и это была совсем маленькая узкоколейная ветка, колеи 600 мм, до станции Ковйоки (Kovjoki) большой ж/д Сейняйоки-Оулу (Остроботнийская ж/д, Pohjanmaan rata). По обычаям тех лет Остроботнийскую железную дорогу строили в основном не напрямую через прибрежные города, а вдали от моря (хотя через Кокколу все-таки провели), чтобы в случае войны ее не удалось бы быстро перерезать десантом на побережье. По такому же принципу в Финляндии строилась железная дорога на Петербург, а в Швеции — главный ход от Стокгольма на север; такие трассировки вызвали впоследствие немало головной боли, и многие прибрежные города пришлось присоединять к железным дорогам короткими неудобными тупиковыми ветками, которые зачастую изначально сами города и были вынуждены для себя строить. Нюкарлебю, как и находившаяся в похожей ситуации Ловийса на Финском заливе, решили сэкономить и построить узкоколейку, и это оказалось ошибкой; для грузового движения узкоколейка оказалась непрактичной, перегружать все на станции Ковйоки было неудобно, да и колея 600 мм была настолько маленькой, что пара заказанных из Америки миниатюрных паровозов оказалась просто слишком маломощной для серьезного использования — даже сильный снегопад был для них серьезным препятствием, так, что локомотивной бригаде иногда просто приходилось выходить с лопатами и расчищать пути (а пассажиров отправляли пешком, не так уж далеко тут — всего 8 км было от города до Ковйоки). Второй ошибкой стало то, что ветку попытались продолжить за город в тогдашнюю гавань Андра-Шён (Andra sjön, швед. букв. Другое море), в 4 км на запад, но уже тогда и эта гавань была слишком мелкой для чего-либо, кроме прогулочных судов — разве что на дачи на берег было ездить удобно; построили бы на север, на Соклот и Гриссельэрен, может, чего бы и вышло еще.
Так что железная дорога проработала лишь до 1916 году, когда влезший из-за нее в долги город сумел наконец продать ее хельсинкскому купцу Алеко Лилиусу (Aleko Lilius), который смог рельсы — они совсем маленькие были, 9.8 кг на метр — продать России на строительство укреплений Первой Мировой, в Ханко, а подвижной состав распродал (но при этом все для истории основательно заснял, молодец мужик). Это была первая закрытая в Финляндии железная дорога общего пользования. Городу повезло, что успели еще продать, совсем скоро русские приехали в город забесплатно реквизировать ж/д для военных нужд, и остался бы город банкротом, а так пришлось им у частника выкупать. Но в общем и железная дорога не помогла в итоге развитию города. В 1949 по трассе старой узкоколейки построили линию обычной колеи; пассажирское движение на ней было лишь до 1956, да и грузовое снова осталось небольшим, поздно уж было к тому моменту строить. В 1982 и эту линию закрыли и разобрали, после чего в 1989 от станции Ковйоки энтузиасты построили уже музейную узкоколейку, снова 600 мм, длиной 1.9 км. Она действует и сейчас (правда, весьма редко там поезда ходят), вторая музейная узкоколейка Финляндии, помимо куда более известной Йокиойненской; я еще в 2018 катался на этой и пост написал тогда. Но, кроме трассировки и колеи, от исторической узкоколейки там ничего нет, подвижной состав вообще в основном с частной узкоколейки из-под Эспоо, которую один богатый товарищ просто как хобби содержал раньше. Про Ковйокскую узкоколейку повторяться не будем в этом посте, раз уже показывал.
Так что в наши дни нет в Нюкарлебю ни железной дороги, ни порта (кроме лодочных гаваней да пары рыбных), и почти нет серьезной промышленности — по крайней мере, в самом городе; в окрестностях чутка все же есть в наши дни. Ну и все эти вещи есть в соседнем, чуть позднее основанном, Якобстаде (Пиетарсаари), который давно окончательно на себя перетянул одеяло. Как и в других мелких населенных пунктах Прибрежной Остроботнии, среди населения преобладают (84% на 2024) шведоязычные финны, или, как я в обиходе по-русски в последнее время их зову, шведаны :) Финское название города — Уусикаарлепюю (Uusikaarlepyy); uusi — "новый", а "каарлепюю" просто от "карлебю". Раньше когда-то еще говорили Лапуанйоэнсуу (Lapuanjoensuu), "Устье Лапуанйоки", или просто Йоэнсуу (Joensuu), "Устье", но давно перестали; сейчас, конечно, в Восточной Финляндии существует намного более значительный город Йоэнсуу.
Самый известный, в общем-то практически и единственный известный исторический шведан из Нюкарлебю — Закариас Топелиус (Zachris Topelius, 1818-1898), один из известнейших финских писателей 19 века, в первую очередь знаменитый сказками и учебной литературой для детей; например, по его книге Boken om vårt land/Maamme kirja, "Книга о нашей стране", изданной в 1875, дети в школах учились географии и истории Финляндии вплоть до 1940-х. В книге, конечно, больше поэтики, романтики и патриотизма, чем науки, да, может, так и надо для широких масс-то? Топелиус был как раз одним из плеяды тех шведоязычных финнов, которые как раз самыми большими патриотами Финляндии и всего финского заделались в 19 веке, хотя Топелиус все-таки писал по-шведски и развитием финского языка не занимался. В Нюкарлебю он родился, тут расположен его дом-музей, но жил и работал большую часть своей жизни в Хельсинки.
Ну а теперь фото. К городу еще в 1975 были приписаны два соседних села, Мунсала и Йеппо, в них тоже заглянем, но начнем, конечно, с центра. Городок, хоть и не особо известный среди туристов, вполне симпатичный и уютный, и в основном деревянный, не считая главного бульвара.
1. Нюкарлебю начинается с реки, моста через нее и церкви. Мостов в городе всего два, не считая плотины ГЭС, по которой только велопешеходное движение. По этому Церковному мосту проходил старый тракт Вааса-Коккола; современная Национальная трасса 8 между этими городами проложена в 5 км восточнее Нюкарлебю. Также и старая узкоколейка когда-то шла по этому мосту на гавань Андра-Шён. Но сам мост, впрочем, не исторический, последний раз перестроен в 2019, и, видимо, уже и предыдущая версия была не историческая.
2. Старый якорь, история которого полностью неизвестна, привезли в город из гавани в Соклоте на севере в 1965, на память о мореходном прошлом, и сейчас он лежит у Церковного моста.
3. Деревянная церковь Нюкарлебю весьма старая, 1708 года, церковь св. Бригитты, уцелела при пожаре 1858; это самая большая в Финляндии старая деревянная церковь, в общем-то. Проектировавший церковь Элиас Бреннер (Elias Brenner, 1647-1717), уроженец Исокюрё из финскоязычной Южной Остроботнии, служил в шведской Антиквитетской коллегии (Antikvitetskollegium) — основанным графом Магнусом Делагарди в 1666 первым официальным историческим и генеалогическим ведомством шведской короны; Бреннер, в частности, запечатлел для истории много портретов, как шведских вельмож и членов королевской семьи, так и, к примеру, пленных генералов Петра I в Великую Северную войну. Строить же он вроде ничего больше не строил, не знаю, почему построил именно эту церковь. Церковь еще достраивали до середины 18 века, в ней можно найти посвящение Фредрику I — королю Швеции в 1720-1751, одному из наименее знаменитых королей, потому что после Великой Северной войны королевская власть долгое время была очень сильно ограничена в пользу дворянства (т. н. Эпоха Свобод).
4. Памятник Йоэлю Рундту (Joel Rundt, 1879-1971) у церкви — это родившийся и выучившийся в Нюкарлебю учитель, журналист и поэт, известный в частности переводом ряда финскоязычной лирики на шведский.
5. Бывший старый колодец на углу у церкви.
6. За церковью стоит бывшая Нормальная школа (Normens skola). В Нюкарлебю была одна из двух шведоязычных семинарий Финляндии — seminaari исторически здесь называли учебные заведения, где обучали учителей. Вот для шведоязычных учителей-мужчин была семинария в Нюкарлебю с 1873, а для женщин в Экенесе на юге страны. Комплекс зданий семинарии сохранился за рекой, мы еще дойдем туда. При семинарии была т. н. нормальная школа, где учителя практиковались на детях, и с 1908 для нормальной школы построили новое красивое национально-романтическое здание по эту сторону реки.
Школа проработала до 2014 — в конце концов закрыли из-за проблем с плесенью и объединили с несколькими другими школами в школу Закариуса (Zachariasskolan). Насколько я понял, здание с тех пор так и пустует. Семинария в Нюкарлебю закрылась еще в 1971, как и остальные; в 1970-х учителей стали учить на педагогических факультетах в университетах вместо семинарий. Собственно, университеты Ювяскюля и Йоэнсуу как раз из семинарий и эволюционировали, но вот в Нюкарлебю на смену семинарии так ничего и не пришло. Так что, по всей вероятности, эта школа, несмотря на сохранившееся название, де-факто давно уже была самой обыкновенной школой, не для практикантов. В наши дни шведоязычных учителей учат в Ваасе, в филиале главного шведоязычного университета страны — Åbo Akademi — и в Ваасе же действует при нем Ваасанская практикантская школа (Vasa Övningskola).
7. Через дорогу (Банковскую улицу, Bankgatan) от школы идет пара кварталов деревянного центра, отстроенного после пожара. Этот дом ратмана (члена магистрата) Альберта Юрса (Albert Dyhrs) построен в 1862; с 1913 здесь работал банк (NFB, Nykarleby Föreningsbanken), в честь которого, видимо, улица и названа. Банк закрылся/объединился с кем-то несколько десятилетий назад, сейчас тут ресторан.
8. Симпатичные кварталы за Банковской улицей, вдоль Церковной улицы (Kyrkgatan).
9. Улица выходит к реке у сквера со скульптурой "Флора" — авторства известного скульптора Виктора Мальмберга (Viktor Malmberg, 1867-1936) — тоже уроженец Нюкарлебю, поставили здесь после его смерти. На заднем плане видны здания семинарии на дальнем берегу.
10. А дальше — ГЭС Нюкарлебю или Стадсфорс (Stadsfors, швед. Городские пороги). Построена в 1926 году, и, вероятно, благодаря ей река в остальном в городе и окрестностях и течет очень спокойно.
11. Вид с воздуха на водосброс ГЭС в апреле 2023. Основная часть фото у меня тоже из апреля, только 2025, и, конечно, в 2025 и 2023 апрель выдался сильно разный (в 2023 фото от 15.4, в 2025 — от 21.4, но неделя — невеликая разница). В 2023 я тогда проехался вдоль низовьев Лапуанйоки поснимать весенние половодья, которыми эта река, как и другие остроботнийские, всегда славится. В 2025 половодий практически не было, потому что зима 2024-2025 была малоснежная; да и те, что были, еще в марте прошли.
12. Вид чуть повыше на центр. Мощность ГЭС составляет всего около 6 МВт; лет пять назад отремонтировали и построили новую турбину, подняв с 4 МВт. Всегда занятно, когда старую маломощную ГЭС модернизируют, казалось бы, стоит ли в наши дни и заморачиваться-то из-за пары мегаватт; даже для такого скромного городка, как Нюкарлебю, такая ГЭС обеспечивает лишь порядка 1/5 потребности в электричестве. Когда-то в доисторические времена, порядка 4 тыс. лет назад, река была значительно мощнее; изначально она служила стоком для озерной системы Нясиярви севернее современного Тампере, пока из-за подъема земной коры вода не нашла себе новый путь, пробив перемычку между озерами и породив водопады Таммеркоски, на которых город Тампере и был основан.
13. В бывшем конторском здании ГЭС, слева, сейчас вроде местный учебный центр для взрослых (kansalaisopisto).
14. Еще дальше по берегу — парк Топелиуса, более-менее единственный в городе парк как таковой, с памятником Топелиусу.
15. И в этом же парке на берегу, у киоска с мороженым, памятник другому местному писателю и журналисту, Рагнару Рудольфу Эклунду (Ragnar Rudolf Eklund, 1895-1946), которого не следует путать с более известным художником Карлом Рагнаром Экелундом (Karl Ragnar Ekelund).
16. К югу же от церкви сохранился участок застройки первой половины 19 века, уцелевший от пожара.
17. Один из старейших домов — бывшая педагогия и ратуша. Слева на доме видна памятная доска, которую не снял вблизи — она посвящена тривиальной школе, основанной в Нюкарлебю графом Пером Браге (про него я подробно рассказывал в посте про Раахе) в 1641 — первой школе в Остроботнии.
История Нюкарлебю как местного центра просвещения началась еще задолго до семинарии. Первые школы, хотя бы частично отделенные от церкви, в Швеции и Финляндии были введены королем Густавом-Адольфом II в начале 17 века. В 17-19 веках школы в Финляндии делились, таким образом, на педагогии (начальные школы), тривиальные школы и лицеи/гимназии. Это были не последовательные ступени, родители изначально решали, в которую из этих школ отдавать своих детей. Школ было очень мало — к началу Великой Северной войны в Финляндии был всего один лицей (в Выборге, а после утраты Выборга — в Порвоо), менее десятка тривиальных школ и пара десятков педагогий. Формально школы финансировались короной и учеба была бесплатной; на деле финансирования ни на что не хватало; учебники были очень дорогими, и их приходилось покупать самостоятельно, да и жить тоже где-то ученикам надо было — при таком ничтожном количестве школ в непосредственной близости от них мало кому посчастливилось жить; так что ради содержания друг друга и школ ученики занимались фактически попрошайничеством — ходили по родным волостям и просили денег (т. н. teiniraha) у крестьян. Временами этот обычай был формально запрещен, но фактически оставался; также был какое-то время и особый налог на школы (teinivero).
В школах учились в основном дети священников, купцов, горожан и офицеров; крестьянам было не до этого (при желании могли, изредка попадались, просто смысла не было особого отдавать детей учиться), а дворяне старались нанимать частных учителей по возможности. Преподавало им духовенство, и, конечно, преподавали, как получалось; учителей было мало (в педагогии один, в тривиальных школах пять), учеников много, все сидели вместе, учителя совсем не обязательно сами хорошо в чем-то разбирались и не были сильно заинтересованы лично в результатах работы. Преподавали все, разумеется, на шведском; в педагогиях учили читать, писать, считать, Закону Божью, музыке, латыни, в тривиальных школах — также географии, греческому, логике, истории, и это все уже на латыни. Образования в тривиальной школе было достаточно, чтобы потом поступить в единственный университет страны в Турку, который тоже Пер Браге основал.
При таких школах Финляндия прожила примерно двести пятьдесят лет (разные нюансы, конечно, отличались в разные периоды), пока в 1860-х не провели большую реформу, сделали народные школы (kansakoulu) и семинарии, и стали их массово строить по стране — как раз упоминал в посте про Пори совсем недавно. Это уже было при России; после отделения Финляндии от Швеции система образования в последней, понятное дело, стала эволюционировать отдельно.
Пер Браге, будучи генерал-губернатором Финляндии, таким образом, основал здесь первые тривиальные школы — в Турку, Выборге, Хельсинки, Пори и Нюкарлебю; в Турку и Выборге, правда, на основе уже существовавших там кафедральных школ при соборах. Нюкарлебю из этого списка был наиболее неочевидным названием, и уже в 1684 тривиальную школу переместили отсюда в куда более логичное и важное место, а именно в Ваасу. В Нюкарлебю осталась педагогия, и именно для нее построили это здание в 1729. В 1851 к нему пристроили правое крыло, и в нем разместили городскую ратушу — такого вот достаточно скромного помещения хватило. Сейчас в здании вроде бы какая-то художественная галерея.
Более трехсот лет — солидный возраст для деревянного здания, но не очень далеко отсюда, в Кокколе, сохранилось еще чуть более старое здание педагогии, 1696 года, которое и является самым старым целиком сохранившимся деревянным зданием Финляндии, не считая церквей (церкви есть вплоть до 1626 года; также есть здания и постройки, какие-то отдельные деревянные части которых могут быть еще более старыми). Улица, на которой стоит здание, в наши дни называется улицей Соллефтео (Sollefteågatan) в честь города-побратима; Соллефтео — городок в средней Швеции, в Одалене, бывал там, симпатично, хотя он в несколько раз таки больше Нюкарлебю.
18. Другие старые домишки к югу от церкви.
19. Центральной улицей города в наши дни является широкий бульвар Топелиуса (Topeliusesplanaden), очень похожий на бульвары центра Ваасы. Одновременно это практически единственная улица, застроенная многоэтажками, и по сути наименее эстетичная из всего центра.
20. Застройка бульвара.
21. Центральная площадь, перед Нормальной школой — с Коти-Пиццей да каким-то вьетнамским, что ли, гриллем.
22. Современная городская администрация — как обычно, опознается по городскому гербу.
23. У администрации примостился старый памятник Петтеру Клокарсу (Petter Klockars, 1752-1814) — председателю крестьянского сословия на Боргосском сейме 1809. Клокарс был местным зажиточным и уважаемым крестьянином, присяжным заседателем, который представлял крестьян своего уезда уже на сейме в Норрчёпинге в Швеции в 1800 (единственный созыв сейма в правление короля Густава-Адольфа IV). А осенью 1808 губернатор выбрал его в делегацию в Петербург под предводительством барона К. Э. Маннергейма. После поражения Швеции в Оравайсском сражении в последней русско-шведской войне 1808-1809 (зовущейся в Финляндии Финляндской войной, Suomen sota) и почти полного отступления шведских войск из Финляндии главнокомандующий русскими войсками генерал Буксгевден предложил губернаторам оккупированных губерний отправить к Александру I делегацию для обсуждения практических вопросов присоединения Финляндии к России. Значительная часть Финляндии уже присягнула на верность России к тому времени, чему поспособствовало то, что Александр I и Буксгевден в этот раз изначально стремились вести в Финляндии максимально гуманную политику, обещая сохранить все старые законы и привилегии, и по возможности не давая армии разорять и убивать местное население.
То, о чем договорилась делегация в декабре 1808, было формально закреплено на Боргосском (Порвоосском) сейме в марте-июле 1809, где Александр I торжественно объявил представителям всех сословий о том, что Финляндия теперь принимается в российскую семью народов с сохранением всех законов, веры и привилегий, с образованием отдельного от России Великого княжества Финляндского. Сейм, как и шведские сеймы, был сословным, и сословие крестьян в нем тоже участвовало — крестьяне при Швеции были свободны, и остались свободны и при России, хотя, разумеется, в сейме участвовали богатые и зажиточные крестьяне типа Клокарса, а не голытьба какая.
Клокарс, как председатель от крестьян, традиционно изображался на картинах о Боргосском сейме, или, например, на горельефе на фронтоне Дома Сословий (Säätytalo) в Хельсинки, использующемся в наши дни для правительственных переговоров — второй справа от Александра I, со шляпой в руках.
24. Библиотека напротив администрации.
25. Северный конец бульвара.
26. Дальше идет домик, похожий на кордегардию, где, судя по остаткам вывески, был потом какой-то магазин.
27. На холмике за кордегардией сохранился еще участок старой застройки, с довольно крошечными домиками.
28. А напротив — дом-музей Топелиуса — усадьба Кудднес (Kuddnäs). Усадьба построена в конце 18 века, отец Топелиуса (врач, собиратель финского фольклора, хоть и не преуспевший в этом деле настолько же, как Лённрот и другие) купил ее на аукционе в 1814; Топелиус-младший родился через четыре года и прожил тут первые 14 лет своей жизни. Дом так и сохранился с 18 века (дворовые постройки, возможно, помоложе, но тоже старые), и еще с 1934 тут действует музей — конечно, как и большинство музеев страны, только в летний период.
29. Памятник Топелиуса у ворот усадьбы. У устья реки Лапуанйоки на острове Алёрен (Alören), где были, да и остаются дачи многих зажиточных горожан, можно найти также дачу Топелиуса, Майниеми (Majniemi), где он уже во взрослом возрасте иногда писал свои книги. Но попасть туда сложненько будет.
30. Дом с датой 1933 правее — здесь размещается в наши дни филиал регионального ПТУ Optima, а что изначально было, не знаю; похож немного обликом и датой на штаб-квартиру отделения шюцкора, но информации о нем не нашел.
31. Более крупные магазины, как обычно, находятся уже тут на окраине, подальше от центра.
32. К востоку от центрального бульвара старая деревянная застройка тянется еще на несколько аккуратных квадратных кварталов. Что не очень очевидно — помню, в 2018 впервые гулял по городу, даже не додумался в эту сторону свернуть. Поэтому в 2025 и съездил еще раз для окончательного решения Нюкарлебюсского вопроса :)
33. Дом с башенкой — бывшая методистская церковь, закрытая в 2014 и сейчас использующаяся по какому-то другому назначению.
34. У парка со скалами сохранился старый каменный километровый столб, а может, и не изначальный столб, а имитация, даже остатков цифр не видно. Но, как упоминалось выше, главная дорога вдоль побережья на север действительно раньше шла через город, и сейчас между Нюкарлебю и Якобстадом можно проехать напрямую по этой старой дороге, ныне трассе 749.
35. Больница в большом, занимающем почти целый квартал современном здании. Шведская народная партия (RKP), которая традиционно получает на парламентских выборах 4-5% голосов, входит в почти каждое правительство, что левые, что правые, и по большинству вопросов особо ни с кем не спорит, зато ревностно охраняет услуги здравоохранения в шведоязычных районах, и, несмотря на близость Якобстада с его больницей, где даже до сих пор пока сохраняется круглосуточное дежурство, тут тоже ничего не угрожает пока что не только поликлинике, но и паре десятков койкомест для госпитализации по несложным вопросам.
36. Полузаброшенные домики есть местами, но немного.
37. Совершенно роскошная меховая трехцветная киса встретилась за больницей, хоть и гладиться не стала.
38. Водонапорная башня достаточно типового для Финляндии вида, 1964 года. Здесь было панорамное кафе, но по-видимому сейчас уже давно нет. Немало таких водонапорок, где кафе или хотя бы смотровая площадка были, а теперь нет — то ли по соображениям безопасности позакрывали, то ли еще почему.
39. Бульварчик, идущий от водонапорки.
40. Он зовется улицей Любека (Lybecksgatan), и на нем стоит памятник Микаэлю Любеку (Mikael Lybeck, 1864-1925), тоже местный шведоязычный писатель и поэт — хотя, как и остальные местные писатели, в Нюкарлебю он только родился, учился в Хельсинки, а жил потом в Кауниайнене, где построил себе одну из самых известных тамошних вилл, Валлмогорд.
41. Другая застройка этих кварталов, весьма разновозрастная и живая.
42. Но все маленькое, все близко, центр и река тоже близко. Ну, продолжим во второй части — вроде маленький город, но получилось рассказать достаточно подробно, что пришлось все-таки разбить пост.