Еще в позапрошлые выходные у нас в лесах было немало снега, но после очередной теплой апрельской недели положение кардинально изменилось, в чем я сумел убедиться лично, съездив в первый в этом году поход с палаткой — на озеро Йоутсиярви (Joutsijärvi, фин. Лебяжье озеро) близ села Куллаа (Kullaa) в финской области Сатакунта (Satakunta), километрах в двадцати восточнее города Пори (и в 90 км на запад от нашего Тампере). За два дня прошел 32 км или около того.
Так как без познавательной составляющей нам, как обычно, никак нельзя, сначала отвлечемся немного и поговорим о положении дел с подобными пешими маршрутами на юге и западе страны в целом. А кому неинтересно, можно проскроллить до весенних фоток :)
Несколько лет назад, когда я еще не жил в Финляндии, не умел читать по-фински и не знал, где гуглить такие вещи, то иногда задумывался, неужели в Южной — то есть наиболее легкодоступной из Питера (и Хельсинки, и Тампере) — Финляндии нет длинных пеших туристических маршрутов? На севере и востоке их достаточно много — и в пределах крупных национальных парков, и отдельные (вторую страницу, если интересуетесь, я бы советовал смотреть в более подробной финской версии) — а вот на юге и западе практически нет. Национальные парки на юге и западе, конечно, есть, но не очень большие, и тропы длиной более 8-12 км в них большая редкость. Не то чтоб я сам был великий походник, я редко хожу куда-либо с ночевкой (а с более чем одной ночевкой — вообще почти никогда), но любопытство разбирало.
Сейчас я уже больше знаком с предметом и могу сказать, что длинные пешие маршруты на юге и западе в принципе есть, но их проблемы — невысокая популярность, проблемы с обслуживанием, и общая некоторая унылось.
Финляндия — страна лесов, в чем легко убедиться, когда едешь по ней на машине. Но когда едешь на машине, совсем не очевидно, что подавляющее большинство этих лесов — коммерческие, существующие исключительно для того, чтобы их со временем срубить и продать (и посадить заново). Это не то чтобы плохо (леса в Финляндии в целом из года в год сейчас прирастает больше, чем вырубается), но лес такой — молодой и однообразный. В нем нет разнообразия деревьев или, например, достаточного количества валежника и сухостоя, чтобы поддерживать такую экосистему, которая могла бы сложиться в старом или девственном лесу. Ну, и они банально не очень красивые. Лесов, достаточно старых, чтобы их можно было считать девственными (которым хотя бы 150 лет), в Финляндии менее 5% от площади всех лесов. Подавляющее большинство таких лесов находится именно в Лапландии (в местах, где лес вообще рубить экономически нецелесообразно) и на востоке, ближе к российской границе. Как правила, такие леса находятся на землях, принадлежащих государству; 2/3 леса в Финляндии находятся в частном владении, и как частные владельцы, так и государство могут вырубать лес на продажу, но заповедными лесами, понятное дело, частникам владеть незачем.
В Южной Финляндии старых и девственных лесов осталось менее 1% площади.
Так что за пределами национальных парков и других охраняемых природных территорий леса в Южной (и Западной — у нас в данном случае условная граница идет с юго-востока на северо-запад) Финляндии банально не очень интересны. Но, если бы они просто были однообразны, это было бы еще полбеды. Еще в Южной Финляндии почти невозможно пройти несколько километров по лесу, чтобы не встретить еще более ощутимые следы цивилизации: дороги (пусть и гравийные лесовозные, но дороги), мелиоративные каналы (сети канав в лесах на месте осушенных болот), вырубки — в Финляндии обычно не особо масштабные, но все же. Приличных озер, по берегам которых нет ни одной дачи, тоже практически не существует — если это не мелкие ламбушки или озера с целиком заболоченными берегами. На реках не осталось водопадов; крупные пороги или давно взорваны ради лесосплава, или же на них построены мелкие ГЭС. Ну и, конечно, чем дальше на юго-запад, тем выше плотность деревень и больше площадь полей. Достаточно большой непрерывный кусок леса и найти-то сложно.
В довершение всего оставшиеся уголки относительно нетронутой природы в Южной Финляндии, как правило, находятся в самых-самых медвежьих углах, до которых общественным транспортом добраться практически невозможно. В то время, как в Лапландии маршруты зачастую начинаются из поселков или иных туристических центров, до которых добраться относительно несложно. Так что, как ни парадоксально, для безмашинных людей до больших лапландских троп типа Медвежьего кольца (Karhunkierros) или Хетта-Паллас (Hetta-Pallas) добраться фактически будет проще, чем до троп в каких-то 50-100 км от собственного города.
Поэтому, если финский человек хочет пойти в поход по-серьезному, ему обычно проще сразу поехать на восток или север страны. Если поход уж все равно продлится несколько дней, затраты времени на проезд до мест уже не выглядят столь значительными. А природа там и заведомо более дикая, и в целом эффектнее — таких сопок-тундр, как в Лапландии, на юге никогда и не бывало.
Это причина, по которой на длинные туристические маршруты в Южной Финляндии нет большого спроса. Но есть проблемы и с предложением. Прежде всего, обустройство туристического маршрута, очевидно, требует согласия собственников всех земель вдоль него. Хотя по финским законам собственник леса и не имеет права запретить людям через него ходить ("право каждого", jokamiehenoikeus), но ставить там указатели, отметки троп, строить мостки, навесы и прочее, конечно, без его согласия нельзя. На востоке и севере страны, как и было сказано, леса чаще находятся в государственной собственности. Тогда все просто, тропы обустраивает и содержит финское Лесное управление — Метсяхаллитус (Metsähallitus), ни с кем советоваться не надо.
На юге же и западе страны, за пределами небольших национальных парков, земли находятся в основном в частной (или муниципальной) собственности, и Метсяхаллитус их не трогает. Поэтому о находящихся там маршрутах вы не найдете информации на сайте nationalparks.fi, принадлежащем, собственно, Метсяхаллитусу. Существующие в этих районах пешие тропы обустраиваются муниципалитетами или местными ассоциациями энтузиастов-походников. Соответственно информация о них зачастую весьма разрознена.
К сожалению, муниципалитеты и ассоциации энтузиастов — намного менее надежные организации, чем Метсяхаллитус. Для Метсяхаллитуса охрана природы и развитие природного туризма являются основными направлениями деятельности (наряду с содержанием государственных коммерческих лесов). В то же время для муниципалитетов это третьестепенная статья расходов, которая легко идет под нож в случае чего (а муниципалитеты в современной Финляндии довольно хронически страдают от безденежья), ну а энтузиасты и есть энтузиасты — один помер, другой переехал в Хельсинки, и оказывается, что на них все и держалось, и все глохнет; да и даже энтузиастам какое-нибудь финансирование нужно искать. А без ухода пешие тропы легко приходят в негодность за 5-10 лет. Мостки на болотах гниют и разваливаются, мосты через реки и ручьи смываются или рушатся, указатели и отметки на деревьях выцветают; тропа становится малопригодной для использования и окончательно зарастает травой. В Финляндии не так уж и мало троп, практически полностью таким образом исчезнувших со временем.
В общем, не то чтобы все это было так уж плохо (Лапландию действительно никто не отменял, а до короны и в Швецию или Норвегию, с их настоящими горами, была не проблема съездить), но вот досадная ниша все-таки остается — маршруты на 25-50 км, которые можно было бы пройти за выходные с одной ночевкой. Дальше пары сотен километров от дома на выходные уезжать не особо практично.
Тем не менее, кое-какие варианты все-таки есть — может, я как-нибудь попробую собрать сводный список. И во всяком случае вот этот, тропа вокруг озера Йоутсиярви под Пори, на самом деле весьма неплохой вариант:
- длина 29 км, а если пару опциональных крюков добавить, то и побольше
- кольцевая тропа — не нужно возвращаться из дальнего конца с помощью дорогого такси/ходящих раз в неделю автобусов/знакомых с машиной
- много воды, вокруг озера же
- есть хижины для ночевки — для Южной Финляндии вообще большая редкость; ну и обычных лааву и мест для костра хватает
- леса достаточно симпатичные и разнообразные (хотя и обычные коммерческие, охраняемых природных территорий по пути только несколько мелких)
- цивилизации по пути не так уж много — есть, конечно, участки маршрута по лесным дорогам и через вырубки, но довольно короткие
А главное, на данный (2021) момент маршрут хорошо обслуживается. Занимается этим город Пори, с использованием труда безработных. В Финляндии есть такая штука: если ты очень долго безработный, стоишь на учете, и в бюро занятости (TE-toimisto) начинают подозревать, что ты уже и вообще работать-то отвык, тебя могут на несколько месяцев определить на так называемую реабилитационную трудовую практику (kuntouttava työtoiminta) в муниципалитет (с учетом твоих пожеланий). Там тебе дадут какую-нибудь не требующую длительного обучения работу, на неполную неделю; работа может быть скучная, может и достаточно интересная, но в любом случае за нее почти не платят: по 9 евро в день плюс компенсация проезда. Ну, плюс обычное пособие по безработице при этом остается в полном размере. На злоупотребления подобной практикой часто жалуются (муниципалитету, конечно, удобно иметь бесплатную рабочую силу), но не могу не признать, что результаты в данном случае вышли хорошие. Таким манером Пори хочет восстановить весь старый пеший маршрут Пори-Тампере (по крайней мере на территории своего региона), ответвлением от которого тропа вокруг Йоутсиярви и является.
Что ж, давайте без дальнейших рассуждений теперь посмотрим на этот маршрут и его окрестности. См. электронную карту маршрута (и остального восстановленного участка тропы Пори-Тампере) и более старый, но более подробный PDF.
1. Озеро находится в нескольких километрах к северу от села Куллаа, бывшего независимым муниципалитетом до 2005 года, а ныне административно относящего к Ульвиле (Ulvila) — пригороду Пори, столицы области Сатакунта. Село никогда особо большим и не было, а сейчас там даже и магазина, по-моему, не осталось; я все же для порядка заехал сделать несколько фото. Фактически оно состоит из двух располагающихся в километре друг от друга частей, неизобретательно называющихся Кангас (Kangas, фин. Бор) да Коски (Koski, фин. Пороги). Церковь находится в той части, которая Кангас. Без изысков, но симпатичная и достаточно старая (1767).
2. Перед церковью можно полюбоваться прекрасным маленьким каменным мостиком, про который я никакой информации онлайн не нашел. Ныне Куллаа стоит у Национальной трассы 11, Тампере-Пори, по которой я сюда от Тампере на машине и доехал. Крупных населенных пунктов у этой дороги нет, но между Тампере и Пори ходят автобусы, которые у поворота на Коски (остановка Kullaa Koski th) могут высадить. От этой остановки до Йоутсиярви будет 3.5-4 км пешком.
3. Воинское кладбище у церкви.
4. В Коски, что, как мы упомянули, означает "пороги", я и впрямь увидел симпатичные пороги прямо у дороги. Пороги эти находятся на реке Йоутсийоки (Joutsijoki, фин. Лебяжья), и тот каменный мостик в Кангасе был через нее же. Эта река вытекает из нашего искомого Йоутсиярви, ниже по течению несколько раз меняет название, и уже под названием Харьюнпяянйоки в черте городской застройки Пори впадает в главную реку региона — Кокемяэнйоки.
5. А чуть выше по течению можно найти старую мельницу. Еще в Куллаа есть, к примеру, так называемый Яломякский внутренний двор (Jalomäen umpipiha) — редкий пример старого крестьянского хозяйства, полностью сохранившего популярную когда-то планировку с постройками, полностью окружающими, собственно, двор. Но оно в частном владении и просто так не пускают. Есть еще по идее какой-то старый заводик в нескольких километрах к югу, но туда я тоже ехать не стал, а поехал к основной цели — озеру Йоутсиярви.
6. Началом тропы считается молодежный лагерь Тамми (Tammen leirikeskus, Tammi — фин. Дуб), тоже принадлежащий городу Пори. Можно и со многих других точек начать, но тут есть достаточно большая стоянка и гравийная дорога к ней в приличном состоянии (адрес для проезда — Tammentie 197, 29340 Ulvila).
7. Новые отметки маршрута. Медведь — символ города Пори (Pori — это просто искаженное и укороченное шведское Björneborg, что означает "Медведоград"), и они его сейчас активно используют в брэндинге. И восстановленную часть пешего маршрута Пори-Тампере (включая ответвление к Йоутсиярви и это кольцо) теперь называют "Поринским Медвежьим маршрутом" — Porin Karhureitti.
Почему Пори вообще изначально назвали в честь медведей, доподлинно неизвестно. Медведи, в принципе, обитают практически по всей Финляндии (более 2000 особей на данный момент), но в окрестностях Пори и в области Сатакунта в целом их как раз немного, а больше всего они тяготеют к востоку страны (где из-за российской границы нередко и появляются). Медведи в Финляндии сторонятся людей, и столкновения с ними очень редки. Известно лишь одно фатальное нападение медведя за последний век (в 1998 году в Руоколахти в финской Южной Карелии).
8. Начало самой тропы после короткого участка вдоль дороги. В рамках восстановления тропы тут еще и зачем-то вокруг каждого участка мостков расставили одинаковые таблички "осторожно, в сырую погоду, весной и осенью мостки могут быть скользкими", что быстро начинает выглядеть немного комично.
9. Вытекающая из Йоутсиярви река Йоутсийоки перегорожена маленькой плотиной для регулирования уровня озера. Постройки на другом берегу относятся к лагерю Тамми, проход через территорию которого для посторонних не разрешен.
10. А дальше лес, за которым просвечивает озеро.
11. Печеночницы, они же перелески — одни из первых весенних цветов в этих местах, появляющиеся одновременно с мать-и-мачехой. По фински их зовут sinivuokko — "синяя ветреница". У нас в Тампере в лесопарках их было много, а на этой тропе вот только в самом начале и были, а дальше — никаких цветов.
12. Бабочки тоже проснулись. Да и вообще вся жизнь, птицы, лягушки, муравьи, шмели, даже комары вроде бы (хотя и не кусались). Вроде всего неделю назад гулял по окрестностям Тампере, и снега еще было достаточно много, и уж насекомыми никакими не пахло. Хотя, с другой стороны, это было на 80 км вглубь страны по сравнению с Йоутсиярви — климат хоть и чуточку, но суровей.
13. "Модельный лагерь". Здесь вроде бы раньше посетители лагеря Тамми тренировались в навыках выживания, но сейчас место не используется и имеющиеся постройки заброшены.
14. Вот такие виды в еловом лесу я очень люблю.
15. Остатки снега.
16. Листвой еще не пахнет.
17. Короткая кольцевая природная тропа 4 км отворачивает где-то здесь обратно в сторону Тамми, и дальше люди попадаются по пути уже намного реже.
18. Первые хорошие виды озера у первого места привала по пути — лааву Питкяниеми (Pitkäniemi, фин. Долгий мыс). Озеро полностью растаяло на момент моего посещения, в чем я удостоверился заранее, поискав в Instagram самые свежие фото из этих мест.
Озеро Йоутсиярви имеет площадь 8.4 кв. км, что для Западной Финляндии, небогатой озерами, зато богатой реками, уже достаточно прилично. Западная часть озера соединена с остальной его площадью только тремя небольшими проливами и считается отдельным озером, Тууруярви (Tuurujärvi). Тууруярви используется как главный водозабор 84-тысячного города Пори; 270 литров воды в секунду поступают из него по трубопроводу на насосную станцию. Вероятно, Тууруярви-Йоутсиярви потому и были выбраны для этой цели, что по их берегам и по берегам впадающих в них пары мелких речек почти нет жилья, дач и сельского хозяйства. Сатакунта, как и другие юго-западные области Финляндии, относится к самым старым и обжитым регионам страны, и относительно нетронутых мест тут мало.
19. Лааву Питкяниеми.
20.
21. Первая вырубка по пути. Вырубки, помимо прочего, обладают тем неприятным свойством, что уничтожают разметку и тропы проходивших через лес пеших маршрутов, но на тропе Йоутсиярви маршрут восстановили и по вырубкам.
22. А дальше участок мимо не очень большого скопления дач.
23. Мимо дач идти нужно по ведущим к этим дачам отличным лесным дорогам. На развилке двух дорог, да и в нескольких других довольно случайных местах вокруг озера, висят таблички о том, что Туркусско-Поринская губерния (административная единица, не существующая с 1997 года) еще в 1970-х годах запретила использование на Йоутсиярви и Тууруярви моторных лодок — наверное, тоже из-за водозабора.
24. Вскоре снова сворачиваем на лесную тропу, и отсюда начинается длинная "дикая" часть тропы — без дач, а также сильно каменистая.
25. Как я упомянул, Йоутсиярви и Тууруярви разделяют три узких пролива (и соответствеенно два небольших острова). Через средний пролив построен мостик, а вот два других нужно пересечь на таких мелких ручных паромчиках, где нужно тянуть за трос, чтобы паром двигался. Нечасто на финских тропах встречаются такие места! Я знаю только одно, в национальном парке Реповеси на юго-востоке страны. Там пролив побольше, да и народу куда больше посещает.
26. Этот паромчик на двух понтонах, по-видимому, специально изготовленный для этого места, не страшный и приятный.
27.
28.
29. На острове.
30. Мост на второй остров.
31.
32. А вот на второй переправе паромом служит обычная лодка, прицепленная к тросу, и это уже совсем другой экспириенс! Лодка под тобой все время опасно качается, а от обоих берегов норовит ускользнуть обратно в воду, пока ты заходишь или вышагиваешь из нее. Я, конечно, к лодкам не очень привычен, но приключение вышло то еще. Хорошо, что дальше на оставшейся части тропы переправ больше нет.
33. Вскоре после переправ — первая хижина, Туурункангас (Tuurunkangas, Туурунский бор). Как я уже говорил, в Южной и Западной Финляндии общедоступные для туристов хижины — большая редкость; чаще попадаются снимаемые целиком посуточно. Традиция общедоступных хижин развита на востоке страны и в Лапландии. А тут на Йоутсиярвской тропе — целых четыре хижины! У всех их, кроме одной, уже были люди; я был не единственным, кто решил в эти выходные открыть сезон.
34. Чем ближе к вечеру, тем озеро красивее.
35. Сам бор Туурункангас. Самые каменистые места начинаются после него — идти с тяжелым рюкзаком становится не очень приятно.
36. Попадаются, впрочем, и заболоченные участки леса, где тропа проложена на мостках, а через каждый из многочисленных мелиоративных каналов построен аккуратный маленький мостик типа того, что на фото. Осушение болот (посредством строительства сети каналов) в широких масштабах в Финляндии началось в 1950-х годах, когда в стране начали появляться экскаваторы. Как правило, это делалось для лесного хозяйства; болото, в котором вода отведена в каналы, постепенно превращается в какой-никакой, а лес, который со временем можно вырубить.
К настоящему моменту около половины болот Финляндии осушено, но сейчас эта практика считается порочной; осушенное болото — плохо для биоразнообразия, климата, да и лес хороший на нем все равно не вырастет. Новых болот в Финляндии сейчас не осушают, а старые иногда восстанавливают, то есть засыпают каналы обратно; но масштабы этой деятельности довольно скромны.
37.
38. Весьма оптимистичный указатель! По факту направление на Тампере сейчас малопроходимо (интересующиеся могут почитать по-фински подробный отчет, правда, от велосипедиста). До Пори тут напрямую куда ближе, чем 111 км, но на Пори тропа идет очень сильно кружным путем.
39. Колодец пришелся весьма кстати, воды я что-то взял маловато. Насос не работал, зато кем-то заботливо привязанное на цепь ведро — вполне себе. Кто, когда и зачем построил тут колодец, не для одних же туристов? Но больше не для кого. Колодец меж тем вполне официальный — на висящей рядом бумажке результаты проб воды от мая 2020, согласно которым все в норме и вода должна быть питьевой.
40. Параллельно северному берегу озера идет плохая грунтовка, по которой тоже проходит короткий кусок маршрута.
41. Единственное на маршруте "чертово поле" (pirunpelto) — это когда валуны не просто разбросаны по лесу, а лежат сплошным слоем — находится как раз у этой грунтовки. Такие формации образовывались на берегу древнего Балтийского моря, до того, как его уровень опустился до нынешнего (Йоутсиярви сейчас находится на высоте 45 м над уровнем моря). "Чертово поле" — таким образом, не то же самое, что курумники (по-фински rakka) в сопках Лапландии — каменные россыпи, образовывавшиеся, когда замерзание воды в трещинах скал раскалывало их на глыбы. Хотя выглядят они одинаково и в обиходе финны могут использовать слова pirunpelto и rakka взаимозаменяемо.
42. Здесь, на отходящей от озера петле маршрута, которую в минимальном варианте можно срезать, стоит любопытная хижина: черная изба Кустаа Кулмалы, точнее, ее копия. Избу построил для своей семьи крестьянин Кустаа Кулмала (Kustaa Kulmala) в 1830-х годах, и жил в ней с женой Кайсой и шестью детьми. Кустаа умер в 1860-х, семья отсюда уехала, и изба оказалась заброшенной. Восстановили ее для туристов в 1999 году; от первоначальной избы осталась печь и одно бревно, которое гордо висит над входом.
43. Главная особенность этой избы в том, что она черная (savupirtti), то есть топилась по-черному: дым выходил через дверь и/или отверстие в стене. Сауну/баню по-черному в Финляндии встретить при желании не так сложно (какая-то прямо у Йоутсиярви есть, хоть и не рядом с пешим маршрутом, можно снять), а вот прямо избу — не очень, даром что в глухих углах Финляндии в таких избах местами жили до самых 1950-х годов. В этой избе никто не ночевал; специфическое, конечно, занятие, ее топить, да и спать в ней с приятным, но очень сильным запахом дыма. Инструкции по топлению избы (и краткая история, про того Кустаа Кулмалу) висят на стенде на улице.
44.
45. Следующая хижина по пути тоже очень любопытная: это бывшая землянка (или правильно полуземлянка, наверное) дезертиров. В Зимнюю войну 1939-1940 дезертиров в Финляндии почти не было, все понимали, что сражаются за родину; а вот в Войну-Продолжение 1941-1944 дезертирство стало не таким уж и редким явлением: продолжение наступательной войны на СССР после того, как утраченные в 1940 территории были заняты вновь, многими уже не воспринималось как сражение за правое дело, а меж тем утомленность затянувшейся войной и страх перед все более укрепляющимся противником только нарастали. Некоторые дезертировали по идеологическим причинам — это были коммунисты и социалисты. 530 тыс. человек сражались в 1941-1944 на стороне Финляндии, и 32,186 из них в конечном итоге дезертировали или просто отказались сражаться.
Успешно бежавшие с фронта дезертиры обычно скрывались в обширных финских лесах. Их прозвали "лесными гвардейцами" (metsäkaartilaiset). Без связей с местными, разумеется, было не прожить, а продукты и припасы и обычному населению в финском тылу было достать сложно; продукты продавались по карточкам. Дезертирам иногда удавалось подделать карточки или, к примеру, менять у населения дичь с охоты и рыбу с рыбалки на другие продукты. Кому-то удавалось бежать в Швецию.
Судьба пойманных дезертиров могла сильно варьироваться. Пойманных близко от фронта вообще обычно не наказывали, просто возвращали обратно. Наказания ужесточились к концу войны — когда участилось и дезертирство. Военно-полевыми судами было приговорено к смерти 63 дезертира, из них почти все в 1944 году. Последняя казнь над собственным гражданином в истории Финляндии, 2.9.1944, прошла как раз над дезертиром Олави Лайхо; он, правда, занимался также диверсиями и шпионажем, состоя в подпольной коммунистической организации. После войны по требованию Союзной (фактически советской) контрольной комиссии все дезертиры были амнистированы.
Землянка под Йоутсиярви была сооружена в 1941 году — тогда это было совсем глухое место. Здесь скрывалось около десяти человек, о которых военная полиция узнала только в январе 1944 года. Полицейские отправились на поиск и штурм землянки, и на льду озера сумели взять в плен двух дезертиров, которых заставили показать дорогу. Часовой у землянки заметил полицейских вовремя, поднял тревогу и открыл огонь. В перестрелке часовой был убит, а один из полицейских — ранен, но находившиеся в землянке сумели благополучно скрыться в лесу. Об их дальнейшей судьбе неизвестно, по крайней мере онлайн ничего нет. Те двое взятых в плен получили тюремные сроки и были амнистированы наряду с другими дезертирами в конце войны. Ну, а землянку с тех пор восстановили, опять же, для туристов.
46. В землянке топили печь, и благодаря дыму удалось снять очень красивый кадр. Я вообще-то рассчитывал переночевать в этой землянке или рядом с ней, но в одной хижине с посторонними людьми я спать не могу, а места для палатки тут решительно не было — одни каменные глыбы кругом. Пришлось пройти еще километр до следующего лааву.
47.
48. Лааву стояло у лесного озерца-ламбушки Каккури. Более никого тут не было, и я благополучно переночевал. За прошлый год я раза четыре ночевал в палатке и более-менее стал привыкать к этому делу; раньше заснуть вовсе не получалось, а теперь утром проснулся и даже не понял в первые моменты, что я не дома в кровати. Хотя перепад температур был приличный: днем и в субботу, и в воскресенье было +16º, а ночью перед рассветом — -2º.
49. Лааву наутро. Идем дальше.
50. Каменистая часть кончается примерно там же, где снова начинаются следы цивилизации: дороги к дачам и вырубки.
51.
52. Речушка Юлхяйоки (Jylhäjoki). "Суровая река", но выглядит довольно прозаично.
53. Самый болотистый участок тропы, у лааву Кулха.
54. От Кулха тропа какое-то время идет по заболоченному берегу Йоутсиярви.
55. Островов на озере наберется с пару десятков.
56. О! Лягуха!
57. Спустя пару десятков метров в воде у берега оказался целый консилиум лягушек, которые не квакали, а издавали хор урчащих звуков. Какой-то финн-энтузиаст наблюдал за ними с фотоаппаратом с длинным объективом и штативом.
58. Дальше уже интересного особо не было, да и я устал. Ближе к концу тропа пересекала довольно крупную речку (называвшуюся при этом "Ахмаусским ручьем" — Ahmauksenoja) с заболоченными берегами по широченному мосту.
59. Сама Ахмауксенойя.
60. Про эту вырубку приколотое на дерево объявление извещало, что она санитарная: штормом повалило на этом холме много деревьев, в них стали размножаться вредители и перебираться на другие деревья, пришлось срубить восемь гектар.
61. И, наконец, финиш у пристани лагеря Тамми. Итого около 32 км, 18 км в первый день и 14 км во второй. Хороший маршрут, не считая того, что я что-то устал слишком сильно, и по возвращению домой тем вечером еле мог двигаться :) Хотя серьезных холмов по пути и не было, разве что на сильно каменистую тропу по северному берегу можно попенять. Ну, маловато я, конечно, двигаюсь в целом в эти времена удаленки.
Но, в общем, так выглядели 17-18 апреля сатакунтские леса, и в целом летний сезон исследования Финляндии можно считать открытым :)