С чем до сих пор ассоциируется Финляндия у всех, кроме, может быть, самого молодого поколения? Конечно, с телефонами Nokia. У вас была Нокия? У меня была Нокия X3 (в смысле не хэ–зэ, а икс–три) где–то этак в районе 2010 года. В качестве плеера офигенно был удобный телефон. Ну и слайдер, раздвигался прикольно. Дальше уже пошли смартфоны, но сами понимаете, это было уже не то.
Не будем пересказывать всю историю Nokia, начиная с 1865 года; она вполне сносно рассказана в Википедии. Не будем также и в очередной раз пытаться разводить доморощенную аналитику, почему Nokia ушла с рынка телефонов, что именно пошло не так, и можно ли было что–либо исправить. Лучше посмотрим, что же от Nokia осталось сейчас, в 2019 году.
Во–первых, вы, наверное и так знаете, но вообще–то Nokia не разорилась или еще что, а вполне себе живет и здравствует. В 2013 году она продала большую часть бизнеса — производство и разработку сотовых телефонов — Microsoft, вместе с пришедшим из Microsoft гендиректором Стивеном Элопом; у Microsoft это подразделение просуществовало всего несколько лет и окончательно было закрыто в 2017 году. Но Nokia сконцентрировалась с тех пор на производстве сетевого оборудования, и неплохо себя чувствует в этом сегменте, хотя он и не на слуху. Последний год был для нее не слишком удачным финансово, зато Nokia активно разрабатывает 5G–связь, а в 2016 году приобрела за 15.6 млрд. долларов корпорацию Alcatel–Lucent. Теперь в Nokia и ее подразделениях по всему миру трудоустроено более 100 тыс. человек, в том числе в Финляндии — 6 тыс. В собственности Nokia оказателись теперь знаменитые лаборатории Bell Labs, где было разработано немало ключевых изобретений второй половины 20 века.
Новенький роскошный офис на морской набережной, в районе Кейланиеми в Эспоо (пригороде Хельсинки), где находятся штаб–квартиры многих других крупнейших финских компаний, отошел Microsoft вместе с производством сотовых, а теперь принадлежит Tieto — крупнейшему финскому IT–аутсорсеру.
Nokia же переместилась в более скромный офис Nokia Campus, тоже в Эспоо, в Каракаллио. В этом месте в 1980–х производились домашние компьютеры MicroMikko — продукты, за пределами Финляндии совершенно неизвестные. Первый MikroMikko был выпущен в 1981 году на процессоре i8085 и ОС CP/M, последующие были PC–клонами. Их производство, наряду с другими непрофильными активами, было продано и свернуто в 1991, когда Nokia сконцентрировалась на телефонах.
Как вы знаете, сейчас телефоны под маркой Nokia производятся снова, но теперь это уже мало чем примечательные обычные смартфоны на Android и фичер–фоны. Microsoft принадлежали права на выпуск телефонов под маркой Nokia до 2016 года; в 2016 году, когда этот срок истек и Nokia получила эти права обратно, она передала их обратно небольшой финской компании HMD Global, возглавляемой бывшими нокиевскими менеджерами. Желающие могут поискать маленькую вывеску HMD на этих офисных зданиях в Леппявааре в Эспоо; это и правда маленькая компания, занимающаяся по сути только маркетингом; не только производство (Foxconn), но и разработка телефонов фактически идет в Китае. Впрочем, телефоны, говорят, недурные.
Производство телефонов в Финляндии находилось в городе Сало, что, конечно, означает по–фински не "сало", а "глухой лес". Это город в Юго–Западной Финляндии, населением чуть больше 50 тыс. (точнее, сам город — 30 тыс., а все остальное — от присоединения кучи сельских муниципалитетов), на полпути между Хельсинки и Турку. Когда Nokia объявила о закрытии завода в Сало в 2012 году и переносе производства в Азию, это стало крайне болезненным сюрпризом для всего города. Тогда было уволено 3700 человек в Финляндии, из них 850 — в Сало; это до сих пор остается крупнейшим массовым увольнением в частной компании в истории Финляндии. Хотя золотые годы Сало прошли еще в 2009 году, с первой волной сокращений, показавшей, что уже тогда в компании что–то идет не так. Тогда прирост населения в городе впервые и сменился убылью. После сокращений в городе оказалось огромное (для его размеров) количество безработных, в основном средних лет, со средним профессиональным или высшим образованием и многолетним опытом работы на производстве. На одну вакансию в промышленности приходилось до 30–40 безработных. Те, кто помоложе, конечно, зачастую предпочитали уезжать в Хельсинки; для людей постарше это было сложно. Из Сало в принципе можно ездить на работу в Турку (60 км) и даже в Хельсинки (110 км), но приятным существованием это не назовешь. До сих пор в городе достаточно высока безработица; местные надеются, что обещанная реконструкция железной дороги Хельсинки–Турку, после которой из Сало до Хельсинки на поезде можно будет доехать минут за 40, даст городу новую жизнь.
Впрочем, в Сало все не совсем уж так плохо. Завод Nokia был окончательно закрыт уже Microsoft в 2015 (последние несколько лет там еще сохранялся R&D–отдел), но не стоит в руинах; его офисные и производственные площади теперь сдаются в аренду, под названием Salo IoT Campus. Два крупнейших арендатора — автозавод Valmet Automotive, развернувший здесь производство аккумуляторов для электромобилей, и главная фармацевтическая компания Финляндии Orion.
Хотя территория все же выглядит пустовато (даже с учетом того, что фото сделаны в выходных, когда почти никого на работе нет).
Предшественником Nokia в Сало была компания Salora (Salo Radio), выпускавшая здесь радиоприемники и телевизоры с 1928 года. Первые сотовые Nokia разрабатывала в 1980–х в сотрудничестве с Salora, и выпускала их под маркой Mobira. Телефоны Mobira и Ericsson и были фактически первыми сотовыми в мире, еще аналогового стандарта NMT; сеть NMT была запущена в Швеции и Норвегии (и примкнувшей к ним Саудовской Аравии) в 1981 году, а годом позже — в Финляндии. Брэнд Mobira просуществовал недолго; вскоре Nokia купила всю Salora, и стала выпускать телефоны под собственной маркой. Бывший завод Salora в Сало, через железную дорогу от бывшего завода Nokia, не так велик, как нокиевский; сейчас это бизнес–центр Astrum Keskus, увешанный со всех сторон солнечными панелями. В нем действует небольшой музей электроники с обширной коллекцией радио и телевизоров Salora и телефонов Mobira и Nokia, а также, например, производственной линией Nokia.
В общем и целом, поражение Nokia было грустной страницей в истории всей Финляндии; так как Финляндия — в принципе не то чтобы очень большая страна, Nokia в период расцвета была настоящим локомотивом ее экономики. На пике в 2000–х одна Nokia представляла собой 4% финского ВВП, 20% экспорта, и 23% сборов корпоративного налога. Крах телефонов Nokia обычно приписывают близорукости и забюрократизированности менеджмента, оторвавшегося от реальности и прозевавшего все актуальные тренды на рынке. По–русски об этом довольно подробно и эмоционально рассказывают, например, здесь — хотя это все же субъективный рассказ, и, на мой взгляд, автор чересчур упирает на финский менталитет, как первопричину всех проблем. Проблемы в Nokia совпали по времени с мировой Великой Рецессией конца 2000–х–начала 2010–х, и стали одной из причин, почему страна выходила из нее очень долго и тяжело.
Тем не менее, нет и худа без добра; часто также утверждается, что IT–сектор Финляндии в пост–нокиевскую эпоху прямо–таки воспрял и получил много свежей крови — бывших сотрудников Nokia. Стало больше стартапов и новых разработок. Количественную оценку таких вещей дать сложно, но по крайней мере я, как работающий в Финляндии в IT человек, могу сказать, что в Финляндии с IT все довольно прилично :)